Общество
ПАРТИЗАН, ИНЖЕНЕР, МУЗЫКАНТ
13 ноября
В партизаны шестнадцатилетний псковский паренек Володя Егоров подался с первых же дней войны. Вчерашнего школьника поначалу не хотели брать в боевой отряд, думали оставить помощником секретаря при штабе, но он настоял на своем. Тот первый истребительный батальон просуществовал меньше суток - немцы обнаружили его и уничтожили. Володя лесами пробирался к другому отряду, однако чересчур бдительные дозорные, такие же подростки, как и он, приняли его за шпиона, и без долгих разбирательств приговорили к расстрелу. В самый последний момент появился командир отряда, с которым семья Егоровых была хорошо знакома еще до войны, и спас юношу.
Началась партизанская жизнь: сбор информации о противнике, прямые столкновения и, конечно, подрывы составов - железная дорога находилась поблизости. На счету Владимира Ивановича - пять спущенных под откос эшелонов.
Однажды стало известно, что где-то под Псковом фашистами организована диверсионная школа, но где именно - никто в отряде не знал, зато могли выяснить подпольщики в городе. Командир отправил Володю в город за информацией; поначалу все шло хорошо: он вышел на нужного человека, и тот обещал дать ответ через два дня. Но на следующий день немцы устроили облаву, и в тюрьме оказались оба - и партизан, и подпольщик. Вскоре их перевели в концлагерь, и юноша оказался в бараке смертников - как выяснилось позже, та самая девушка, в помощники к которой его хотели определить когда-то, оказалась предательницей и передала списки отряда немцам. Зная, что на следующий день его расстреляют, Володя тем не менее проспал ночь крепко, и во сне ясно увидел, что спасется. Утром он мысленно обратился к Всевышнему: "Если Ты и в самом деле поможешь мне, то, когда мне исполнится семьдесят лет, я поставлю Тебе в церкви семьдесят свечей" (это обещание Владимир Иванович сдержал).
Приговоренных к расстрелу построили в колонну и повели к месту казни. Случайно рядом с молодым партизаном оказался тот самый человек, к которому Володя приходил в Пскове перед облавой. Они узнали друг друга, подпольщик положил юноше руку на плечо и, глядя в глаза, произнес: "Передай своим: рыбу коптят в печках. Запомнил? Рыбу коптят в печках..." - и с этими словами вытолкнул его в шедшую навстречу колонну несовершеннолетних, которых немцы во время облавы схватили вместе со взрослыми, но позже отделили от остальных и отправили обратно в Псков, к родителям. Невысокий паренек смешался с толпой мальчишек, но, подняв глаза, заметил, что конвоир внимательно смотрит на него - очевидно, он понял, что произошло. Внутри у Володи похолодело, но немец вдруг резко отвернулся и больше не обращал на него внимания.
Юноша благополучно зашел в вагон вместе со всеми и вскоре снова оказался в своем отряде. Он передал командиру слова подпольщика, не понимая их смысла, и только позднее узнал, что тот имел в виду деревню Печки, где и находилась та самая школа по подготовке диверсантов. Через некоторое время отряд провел операцию, в ходе которой был захвачен заместитель начальника школы, - и немцам пришлось ее расформировать.
Однако, несмотря на все ужасы войны, виновниками которых стали фашисты, Владимир Иванович хорошо помнит и других немцев. Однажды в их отряд вместе со связной из города пришли два немецких солдата, которые, как только узнали, что в окрестных лесах действуют партизаны, захотели присоединиться к ним. Русская, к которой они обратились, была завербована гестапо и, конечно, сразу доложила туда о разговоре с ними. Но ее начальство приказало отвести солдат к партизанам и самой оставаться в отряде. Она позднее была разоблачена, а "новобранцы" воевали, не щадя себя. Один из них попал на фронт прямо из концлагеря в Германии, где содержали своих же немцев; в отряде солдат усыновил пятнадцатилетнего паренька в память о своем погибшем сыне и через несколько месяцев сам погиб, закрыв собственным телом названого сына. Другой был ранен и лечился в русском госпитале.
В 1944 году Владимир Егоров попал в регулярные войска и, окончив шоферские курсы, работал при госпиталях. С боями он дошел до Берлина, штурмовал Рейхстаг. Здесь тоже случалось встречаться с разными людьми. Как-то он разговорился с женщиной из местных; это была самая обычная немка средних лет, довольно миловидная, но заплаканная и с синей полосой на шее. Она рассказала, что оставалась в доме вдвоем с дочерью. Геббельсовская пропаганда запугивала берлинцев тем, что русские, стоит им войти в город, жестоко расправятся с населением. Обе женщины вполне этому верили, и едва только увидели вблизи своего дома чужих солдат, повесились. Вошедшие бойцы буквально вынули мать из петли, откачали ее и даже накормили. А вот дочь спасти не удалось... В целом, по словам Владимира Ивановича, местные (а это были практически одни женщины) к русским отнеслись неплохо.
Первое время после окончания войны никаких серьезных границ между разными секторами Берлина, оккупированного войсками союзников, не было. Между Рейхстагом и Бранденбургскими воротами появился "блошиный рынок", где солдаты разных армий продавали и обменивали свои трофеи. В своем секторе англичане устраивали что-то вроде клубов, очень часто - с импровизированным рингом для столь любимого ими бокса. Однажды в такой "клуб" забрели и двое русских солдат, уже успевших в тот день слегка "отметить" победу. В этот момент один из англичан, только что победивший своего соперника, вызывал на бой очередного, но боксировать с ним уже никто не хотел. Одному из наших солдат показалось, что англичанин зовет именно его, и он направился к рингу. Приятель удивился: "Да разве ты умеешь драться по-ихнему?!" - но первый со словами "мы же ярославские..." уже вышел на середину. Довольно быстро сын Альбиона начал теснить незадачливого боксера, и тот оказался в самом углу. Но тут, видимо, ярославец рассердился не на шутку, совершенно не боксерским приемом подмял англичанина под себя и принялся его тузить. Чтобы остановить поединок, товарищам несчастного пришлось начать стрельбу поверх голов - только тогда победитель опомнился и отпустил соперника.
После окончания войны Владимира Ивановича демобилизовали не сразу, и до 1949 года он еще оставался служить в Германии. Предлагали пойти на курсы, после которых он бы получил офицерское звание, но юноша устал от войны и хотел поскорее вернуться домой, поступить в институт и получить мирную профессию. Так и окончил службу рядовым, офицерское звание получил уже на военной кафедре института. Друзья привезли из России учебники, и он принялся осваивать курс десятого класса - ведь на войну ушел после девятого.
Наконец пришло время и ему возвращаться. В те послевоенные годы институты испытывали недостаток в абитуриентах, конкурса практически не было, даже тех, кто получал "двойку" на вступительных экзаменах, собирали вторично и давали возможность пересдать, так что Владимир Егоров, который уже давно стремился к учебе и подготовился как следует, безо всяких трудностей поступил в ЛИИЖТ. Вскоре в Ленинграде открылись первые станции метро, с которым и была связана будущая специальность нашего героя. Тогда считалось, что инженер, который будет разрабатывать новые системы для метрополитена, должен сначала сам поработать на нем, - и весь курс отправили в машинисты подземных поездов. Спустя некоторое время эти машинисты вновь вернулись к работе инженеров, чему их жены, как это ни странно, ничуть не обрадовались: зарплата инженера была в два с половиной раза ниже...
Многие, конечно, помнят автоматы в вестибюлях метро, которые разменивали монеты достоинством в десять, пятнадцать и двадцать копеек на пятикопеечные. Группу, которая разработала это устройство, возглавлял именно Владимир Иванович Егоров. Он же стоял у истоков радиофикации поездов, трамваев и другого транспорта. Несколько лет назад на станциях метрополитена старые турникеты, которые закрывали проход не оплатившим проезд, были заменены на новые, с "вертушками". Но еще в начале шестидесятых в экспериментальном цехе Ленинградского метрополитена были разработаны турникеты с этим принципом действия (в чем Владимир Иванович тоже принимал непосредственное участие). Но тогда победила идея московских инженеров, и в ленинградском метро установили турникеты московского образца. Позднее Владимир Иванович вернулся в ЛИИЖТ и разрабатывал одну из систем скоростного поезда ЭР-200, которая успешно действует и сейчас.
Но была не только работа - было и хобби. С 1949 года по сей день наш герой играет в оркестре народных инструментов Выборгского дворца культуры. Владимир Иванович по-прежнему бодр, по нескольку часов в день просиживает за компьютером: работает над двумя киносценариями и собирает материалы для труда о Знамени Победы.
Наталия ВИНОГРАДОВА
Началась партизанская жизнь: сбор информации о противнике, прямые столкновения и, конечно, подрывы составов - железная дорога находилась поблизости. На счету Владимира Ивановича - пять спущенных под откос эшелонов.
Однажды стало известно, что где-то под Псковом фашистами организована диверсионная школа, но где именно - никто в отряде не знал, зато могли выяснить подпольщики в городе. Командир отправил Володю в город за информацией; поначалу все шло хорошо: он вышел на нужного человека, и тот обещал дать ответ через два дня. Но на следующий день немцы устроили облаву, и в тюрьме оказались оба - и партизан, и подпольщик. Вскоре их перевели в концлагерь, и юноша оказался в бараке смертников - как выяснилось позже, та самая девушка, в помощники к которой его хотели определить когда-то, оказалась предательницей и передала списки отряда немцам. Зная, что на следующий день его расстреляют, Володя тем не менее проспал ночь крепко, и во сне ясно увидел, что спасется. Утром он мысленно обратился к Всевышнему: "Если Ты и в самом деле поможешь мне, то, когда мне исполнится семьдесят лет, я поставлю Тебе в церкви семьдесят свечей" (это обещание Владимир Иванович сдержал).
Приговоренных к расстрелу построили в колонну и повели к месту казни. Случайно рядом с молодым партизаном оказался тот самый человек, к которому Володя приходил в Пскове перед облавой. Они узнали друг друга, подпольщик положил юноше руку на плечо и, глядя в глаза, произнес: "Передай своим: рыбу коптят в печках. Запомнил? Рыбу коптят в печках..." - и с этими словами вытолкнул его в шедшую навстречу колонну несовершеннолетних, которых немцы во время облавы схватили вместе со взрослыми, но позже отделили от остальных и отправили обратно в Псков, к родителям. Невысокий паренек смешался с толпой мальчишек, но, подняв глаза, заметил, что конвоир внимательно смотрит на него - очевидно, он понял, что произошло. Внутри у Володи похолодело, но немец вдруг резко отвернулся и больше не обращал на него внимания.
Юноша благополучно зашел в вагон вместе со всеми и вскоре снова оказался в своем отряде. Он передал командиру слова подпольщика, не понимая их смысла, и только позднее узнал, что тот имел в виду деревню Печки, где и находилась та самая школа по подготовке диверсантов. Через некоторое время отряд провел операцию, в ходе которой был захвачен заместитель начальника школы, - и немцам пришлось ее расформировать.
Однако, несмотря на все ужасы войны, виновниками которых стали фашисты, Владимир Иванович хорошо помнит и других немцев. Однажды в их отряд вместе со связной из города пришли два немецких солдата, которые, как только узнали, что в окрестных лесах действуют партизаны, захотели присоединиться к ним. Русская, к которой они обратились, была завербована гестапо и, конечно, сразу доложила туда о разговоре с ними. Но ее начальство приказало отвести солдат к партизанам и самой оставаться в отряде. Она позднее была разоблачена, а "новобранцы" воевали, не щадя себя. Один из них попал на фронт прямо из концлагеря в Германии, где содержали своих же немцев; в отряде солдат усыновил пятнадцатилетнего паренька в память о своем погибшем сыне и через несколько месяцев сам погиб, закрыв собственным телом названого сына. Другой был ранен и лечился в русском госпитале.
В 1944 году Владимир Егоров попал в регулярные войска и, окончив шоферские курсы, работал при госпиталях. С боями он дошел до Берлина, штурмовал Рейхстаг. Здесь тоже случалось встречаться с разными людьми. Как-то он разговорился с женщиной из местных; это была самая обычная немка средних лет, довольно миловидная, но заплаканная и с синей полосой на шее. Она рассказала, что оставалась в доме вдвоем с дочерью. Геббельсовская пропаганда запугивала берлинцев тем, что русские, стоит им войти в город, жестоко расправятся с населением. Обе женщины вполне этому верили, и едва только увидели вблизи своего дома чужих солдат, повесились. Вошедшие бойцы буквально вынули мать из петли, откачали ее и даже накормили. А вот дочь спасти не удалось... В целом, по словам Владимира Ивановича, местные (а это были практически одни женщины) к русским отнеслись неплохо.
Первое время после окончания войны никаких серьезных границ между разными секторами Берлина, оккупированного войсками союзников, не было. Между Рейхстагом и Бранденбургскими воротами появился "блошиный рынок", где солдаты разных армий продавали и обменивали свои трофеи. В своем секторе англичане устраивали что-то вроде клубов, очень часто - с импровизированным рингом для столь любимого ими бокса. Однажды в такой "клуб" забрели и двое русских солдат, уже успевших в тот день слегка "отметить" победу. В этот момент один из англичан, только что победивший своего соперника, вызывал на бой очередного, но боксировать с ним уже никто не хотел. Одному из наших солдат показалось, что англичанин зовет именно его, и он направился к рингу. Приятель удивился: "Да разве ты умеешь драться по-ихнему?!" - но первый со словами "мы же ярославские..." уже вышел на середину. Довольно быстро сын Альбиона начал теснить незадачливого боксера, и тот оказался в самом углу. Но тут, видимо, ярославец рассердился не на шутку, совершенно не боксерским приемом подмял англичанина под себя и принялся его тузить. Чтобы остановить поединок, товарищам несчастного пришлось начать стрельбу поверх голов - только тогда победитель опомнился и отпустил соперника.
После окончания войны Владимира Ивановича демобилизовали не сразу, и до 1949 года он еще оставался служить в Германии. Предлагали пойти на курсы, после которых он бы получил офицерское звание, но юноша устал от войны и хотел поскорее вернуться домой, поступить в институт и получить мирную профессию. Так и окончил службу рядовым, офицерское звание получил уже на военной кафедре института. Друзья привезли из России учебники, и он принялся осваивать курс десятого класса - ведь на войну ушел после девятого.
Наконец пришло время и ему возвращаться. В те послевоенные годы институты испытывали недостаток в абитуриентах, конкурса практически не было, даже тех, кто получал "двойку" на вступительных экзаменах, собирали вторично и давали возможность пересдать, так что Владимир Егоров, который уже давно стремился к учебе и подготовился как следует, безо всяких трудностей поступил в ЛИИЖТ. Вскоре в Ленинграде открылись первые станции метро, с которым и была связана будущая специальность нашего героя. Тогда считалось, что инженер, который будет разрабатывать новые системы для метрополитена, должен сначала сам поработать на нем, - и весь курс отправили в машинисты подземных поездов. Спустя некоторое время эти машинисты вновь вернулись к работе инженеров, чему их жены, как это ни странно, ничуть не обрадовались: зарплата инженера была в два с половиной раза ниже...
Многие, конечно, помнят автоматы в вестибюлях метро, которые разменивали монеты достоинством в десять, пятнадцать и двадцать копеек на пятикопеечные. Группу, которая разработала это устройство, возглавлял именно Владимир Иванович Егоров. Он же стоял у истоков радиофикации поездов, трамваев и другого транспорта. Несколько лет назад на станциях метрополитена старые турникеты, которые закрывали проход не оплатившим проезд, были заменены на новые, с "вертушками". Но еще в начале шестидесятых в экспериментальном цехе Ленинградского метрополитена были разработаны турникеты с этим принципом действия (в чем Владимир Иванович тоже принимал непосредственное участие). Но тогда победила идея московских инженеров, и в ленинградском метро установили турникеты московского образца. Позднее Владимир Иванович вернулся в ЛИИЖТ и разрабатывал одну из систем скоростного поезда ЭР-200, которая успешно действует и сейчас.
Но была не только работа - было и хобби. С 1949 года по сей день наш герой играет в оркестре народных инструментов Выборгского дворца культуры. Владимир Иванович по-прежнему бодр, по нескольку часов в день просиживает за компьютером: работает над двумя киносценариями и собирает материалы для труда о Знамени Победы.
Наталия ВИНОГРАДОВА
